Запись: 1987 и 1988 гг.
Носитель: VHS
Дата выхода: 10 декабря 1988
Выпущена: Apache
Серийный номер: 244215-3
Фотография: Thierry Boccon-Gibod

Содержание:

Отрывки концертов в Зените 84 и 88, интервью и 5 клипов, а также закулисные съёмки

Клипы:
Débranche — Évidemment — Babacar — Ella, elle l’a — Papillon de nuit

Концертные номера:
Urgent d’attendre — J’irai où tu iras — Débranche — C’est bon que tu sois là — Résiste — Hong Kong star (Zénith 84) — Medley (Je saurai être ton amie — Le meilleur de soi-même — Si maman si — La fille de Shannon — Tu comprendras quand tu seras plus jeune — Ce soir je ne dors pas) — Babacar — Cézanne peint — Ella, elle l’a

Длительность: 1 час 38 минут

---

Перевод интервью

Франс на концерте:
«И что замечательно на концерте, так это то, что можно себе всё представить, например, мы все сейчас окажемся в джазовом клубе в Нью-Йорке, это очень легко, достаточно исполнить…»
(Звучит начало песни «Big fat mama»)

Я считаю важным ездить в города, видеть людей, которые не могут переезжать с места на место, и я бы хотела, прежде чем я прекращу петь через несколько лет, я бы хотела, чтобы… чтобы меня увидели на сцене.

– Как ты реагируешь, когда видишь себя на экране?
– Меня это не раздражает. Ну, по крайней мере, всё меньше и меньше. Но это потому, что я делаю мало вещей, которые меня раздражают, так что это всегда довольно весело, довольно мило и… это похоже на фильмы, снятые во время каникул, если угодно! (Смеётся)
– Немного дороговато, дороговато для фильмов, снятых на каникулах!
– Нет, ну там я веселюсь, это очевидно!

Я собираюсь пережить… как бы сказать… быть может, самый значительный момент из всего, что я пережила, но такой значительный момент, который долго длится, потому что короткие значительные моменты у меня были, но этот значительный момент длится уже несколько месяцев, и я хорошо его переживаю (смеётся), и, к тому же, я наслаждаюсь этим моментом.

На концерте:
«Как дела? Ну что же, попытаемся представить, что сейчас жарко, что сейчас конец прекрасного летнего дня, какие мы любим, слышно, как поют сверчки. А мы проведём часть ночи вместе, занимаясь музыкой и исполняя песни. Вам это подходит?»

Мне, конечно, тяжело быть разлучённой с тем, что всё же является самым важным для меня, то есть, с моей семьёй. Ну и, это правда, не ходить в кино, не ходить в театр, не иметь времени читать, не иметь времени ходить, прогуливаться, ходить по магазинам, ходить в музеи, но обо всём этом я на самом деле забываю на несколько месяцев, но ради того, чтобы делать нечто необыкновенное, так что… так что, мне это не тяжело.

– Когда мы в турне, мы на самом деле 24 часа из 24… так что мы… малейшая вещь смешит нас, и это очень важно.
– Именно, да. Как ты выбираешь людей, с которыми работаешь, например?
– По двум качествам. (Смеётся) Первое – чтобы это были действительно классные музыканты, люди, играющие замечательно, и ещё, которые тоже понимают музыку Мишеля, что не всегда очевидно, а также говоря о человеческих качествах, крайняя доброжелательность, которую мне нравится находить у людей, с которыми я… я должна жить в течение многих месяцев, и мне на самом деле нужно иметь такой дух, который был бы доброжелательным, вот так.

Я вполне счастлива в своей стране, мне совершенно не хочется… ехать за границу. А главное, петь на иностранном языке и главное, не петь перед людьми, которые не понимают, что я говорю. Это очень важно.

Два часа, предшествующие концерту – это на самом деле такой момент, когда чувствуешь себя одинокой, и когда тебе нужно также быть одинокой, я знаю, что совсем не люблю разговаривать, я очень люблю быть в покое, не слишком люблю слышать шумы, очень люблю сосредоточиваться перед концертом, а потом это заканчивается в ту секунду, когда надо мной зажигается свет.

– Если я хочу петь, поскольку я не пою под фонограмму…
– Да, это так, да!
– Если я хочу петь, то вынуждена сдерживаться, тогда как мне хотелось бы двигаться ещё больше.

– Когда заканчивается концерт или турне, тебе грустно или нет?
– Ну, мне грустно расставаться с этой жизнью, потому что это действительно совершенно особенная жизнь, когда мы полностью сосредоточены на самих себе, мы… мы живём компанией, и я это обожаю!

Обычно, первое, что я делаю – иду в зал и сажусь в разные места и смотрю, хорошо ли меня будет видно людям, потому что меня это сводит с ума, когда я знаю, что есть люди, которые мне заплатили, и которым не будет видно концерт так, как я хотела бы, чтобы они его увидели.
Потом я иду в catering, catering – это такое место, где мы все можем друг с другом встретиться, я иду туда примерно на четверть часа, съесть супа, и это такое место, где я могу увидеть всех людей, 74 человек, работающих над этим турне, так что я очень люблю этот момент.

У меня очень… совсем не отдалённые отношения с публикой, очень дружеские, я вижу их каждый день, потому что обычно они всегда здесь, когда я приезжаю в зал, они часто прямо передо мной во время концерта.
Но очень трудно иметь точное представление о своей публике, потому что во время концертов для меня это молодые люди, которые чувствуют себя в своей тарелке, которые отдают вам частичку себя, которые счастливы, которые во всю веселятся, так что именно такое представление у меня в целом, когда я выступаю на сцене. И, напротив, когда я читаю письма или встречаю их просто так на улице, это люди, которые… это подростки со всеми проблемами, которые это может в себя включать, плюс семейные проблемы и это действительно люди, которым трудно жить.

Слово «карьера» — это… это слово для стариков, я считаю. Старое или для старых. (Смеётся)

Вначале, когда я давала ещё немного концертов, я много думаю о местах, куда должна поехать, об освещении, в общем, о том, что было приготовлено, а потом это становится неким механизмом, но главным образом я много думаю о людях. Я много играю с ними, много смотрю на них, и очень вовлекаю их в концерт. А ещё бывает также… например, в моём последнем шоу была песня, «Évidemment», песня, которую я могла бы и не суметь исполнить, настолько мне от неё делалось грустно, и поэтому во время её исполнения мне в виде исключения приходится думать о чём-то другом. Мне приходится думать о чём-то другом, потому что если я подумаю хоть об одном слове, я не смогу её петь. Я слишком взволнована.

Я полна непримиримой решимости не показывать такие свои образы, которыми я бы не гордилась, например, ну, не знаю, быть на обложках журналов со своими детьми или обниматься с Мишелем. Ну, не знаю, показывать те вещи, которые часто показывают другие артисты, я знаю, что я это ненавижу, но… И к тому же, у меня такая публика, которой тоже это не нравится, и которая… которая как раз пишет мне, что это хорошо, что я остаюсь скрытной, что им совершенно неинтересно знать, как всё происходит по ту сторону занавеса, и их интересует лишь то, что я говорю в своих песнях, и, когда я выступаю на сцене, что я даю им всё то что я… всё то, что возможно дать, я считаю.
Я довольно давно не читаю больше критику. Я не говорю, что это из-за того, что она негативная, она необязательно негативная, а потому, что это на самом деле причиняет мне боль. Меня это огорчает, мешает мне спать, меня это огорчает, именно этот вид словесной жестокости, который меня… потому что обычно это очень-очень жестокие слова, то есть этот человек, если бы он мог тебя убить, он бы сделал это, он делает это своим пером. И именно это меня и пугает, и из-за этого у меня такая реакция, ужасная. Но в то же время это существовало всегда. Это существовало абсолютно всегда.

В десять лет меня уже называли «маленьким капралом». И этим всё сказано! (Смеётся) Потом, о ля ля, был тяжёлый период юношества, когда я занималась своей профессией, потому что начала карьеру в 16 лет, и это действительно был период… это был тот же период, что и для всех подростков, которые приходят посмотреть на меня на концерте, которые неуютно себя чувствуют, в общем, я была точно такой же. У меня была взрослая профессия, абсолютно взрослая, а я была подростком, по-настоящему маленькой девочкой в душе, я очень плохо переживала этот момент, мне действительно было плохо. Вот почему я не люблю говорить о том времени.

– Со мной редко случается безудержный смех на сцене, потому что я очень сосредоточена на концерте, и в то же время очень непринуждённа, потому что здорово веселюсь, но нужно на самом деле нечто необыкновенное…
– Да, да… это так, да!
– …необыкновенное, чтобы меня разобрал безудержный смех.
– Но всё же это с тобой случалось.
– Но это со мной… Мой самый большой безудержный смех на сцене случился во время «Стармании», десять лет назад, с Даниэлем Балавуаном. У нас было… Мы вместе пели песни, и с ним я подхватила два приступа безудержного смеха, и он тоже, помню, и нам пришлось прервать спектакль, продолжать было невозможно, а весь зал, весь зал смеялся и аплодировал, и я помню об этом, потому что было невероятно безудержно смеяться перед 4 000 человек!

Попурри с концерта:
В первой песне мне будет аккомпанировать Филипп Ператонер. Фифи. (Звучат продолжительные аплодисменты). Песня ещё не началась, так что ещё нельзя скачать, что это здорово! (Смеётся)
(Начинается песня «Je saurai être ton amie»)

– Это на самом деле… «Je saurai être ton amie» это на самом деле песня с альбома, я думаю, что я никогда не пела её на сцене. И я включила её в этот концерт, она была на моём первом альбоме…
– Да, я помню!
– … десять-двенадцать… не помню точно… четырнадцать лет назад.
– Вообще, всё попурри концерта в некотором роде такое, только песни, которые все знают, на самом деле, но которые не обязательно были выпущены на синглах.
– Но это зачастую те, которые… да, которые больше любят люди, пишущие мне письма. Я вижу это в письмах, как правило. Это всегда одни и те же песни, которые там упоминаются, и это совсем не те песни, которые крутят по радио.

Снова попурри с концерта:
Спасибо, Филипп. А теперь к нам присоединяется Кейт. (Переходит на английский). Я готова, Кейт. (Снова на французском). Мне приходится переходить на английский, конечно же! (Смеётся)
(Песня «Le meilleur de soi-même»)
Thank you. В третьей песне нам сыграет Серж Ператонер, клавишник. По-моему, в этой песне вы мне немного поможете. Но не знаю.
(Песня «Si maman si»)
Спасибо, Серж! Жанник Топ, басист. Я обожаю эту песню, это правда.
(Песня «La fille de Shannon»)
Спасибо, Жанник. И я вызывю барабанщика, Джо Хаммера.
(Песня «Tu comprendras quand tu seras plus jeune»)
И в последней песне я прошу вас очень громко поаплодировать гитаристу. Джимии Рипп.
(Песня «Ce soir je ne dors pas»)

– О чём думает человек, когда поёт, находится на сцене?
– Знаешь, это странно, я никогда не задавалась этим вопросом! (Смеётся)

Показана песня «Babacar» с концерта.

– На сцене вместе со всеми… это…
– Это момент, когда было больше всего народу на сцене, потому что там были Дуду и все его дети, которые пришли, а ещё американцы и французы, три континента, пришедшие играть, для меня это действительно был значительный момент в эмоциональном плане, и… и встретиться со всеми этими людьми, приехавшими из разных стран…
Это очень зрелищно, и к тому же звук был великолепен, потому что вся эта смешивавшаяся музыка… о ля ля, я храню об этом чудесное воспоминание.

Я не очень хочу знать, какой я буду через двадцать лет, потому что, во-первых, я ужасно боюсь стареть, очень-очень боюсь стареть (смеётся), потому что, когда я вижу вокруг себя стареющих людей, будь то в моей семье или среди родственников моего мужа или… В общем, это страдающие люди. Ты страдаешь, когда стареешь, или же нужно иметь железное здоровье, но это большая редкость. Так что я боюсь быть человеком, разбитым ревматизмом (смеётся) или… так что… В то же время я себя представляю такой…а ещё в то же время я себя представляю бабушкой… Во-первых, я была бы очень счастлива быть бабушкой. Я представляю себя бабушкой, балующей внуков, очень аккуратной, хорошо одетой, в своём фартучке, готовящей пирожки для внуков. В то же время я себя представляю такой. А ещё в то же время я также представляю себя человеком, который путешествует, не поддаётся старости.

– Интервью тебя раздражают или нет?
– Да!

Интервью: Лионель Роткаж, Бернар Шмитт