Ален Морель, специальный корреспондент Parisien и ведущий на Radio Service Saint-Tropez на фестивале в Раматюэле, встретился с Франс Галль и Мишелем Берже за несколько часов до трагедии. Вот их последнее совместное интервью и крайняя откровенность композитора, служащего своему поколению.

Ален Морель: Ваш дом находится в Раматюэле или Сен-Тропе? Вроде бы тут есть граница…
Франс Галль: Совершенно верно: одна часть земли, около 7000-7500 квадратных метров, находится в Сен-Тропе, а другая, та, где построен дом, расположена в Раматюэле.

Таким образом, играя в теннис, можно менять регион, меняя сторону корта.
Ф.: В зависимости от стороны корта, на которой находишься, играешь в Раматюэле или Сен-Тропе.

Вы приехали на фестиваль в Раматюэле. Вообще, ваши каникулы скорее спокойные. Вы нечасто ходите в так называемые модные места региона?
Обычно мы тут не бываем в августе, так что у нас никогда не было случая поприсутствовать на фестивале.

Как вы живёте в вашем летнем доме?
Мишель Берже: Спокойно. У нас не бывает по десять человек за столом каждый день. Мы скорее нелюдимые. Что в этом регионе замечательно, так это то, что здесь люди ходят в кафе, встречаются с другими людьми, у них много друзей, и в то же время здесь можно оставаться в своём доме очень спокойно. В Раматюэле так. Многие люди живут в своём доме, в своём уголке, очень счастливо.

Сколько времени вы ещё собираетесь здесь отдыхать?
М.: Мы уезжаем через несколько дней, но мы довольно часто приезжаем сюда «вне сезона». Зимой здесь чудесно.

Франс, у вас будет очень загруженная зима. Мы увидим ваш альбом на сцене.
Ф.: И осень, и зима, и весна будут очень загруженными, весь год будет очень загруженным. Мы начинаем 7 октября в la Cigale. Потом поедем в те места, куда нам всегда хотелось поехать, например, в Пном-Пень, Ханой, Шанхай, Дакар. Это растянется на весь год. Мы также отправимся в турне по Франции, и, может быть, дадим концерты в каком-нибудь большом зале… Я не согласна с Мишелем, когда он говорит, что мы здесь живём спокойно. В этом году, действительно, мы в небольшом затишье но вообще обычно у нас скорее большие застолья. В иные годы в нашем доме полно гостей. Там всегда ночуют, останавливаются проездом друзья. Во всех окрестных домах у нас есть друзья. Так что, мы ходим друг к другу в гости, что приводит в отчаяние владельцев ресторанов.
М.: А я вижу это по-другому.
Ф.: Мишелю никогда не достаточно людей вокруг. Он очень любит, когда много народу.

Вы сказали, что Пном-Пень будет одним из городов-этапов вашего турне. Это также и одна из песен с альбома. Она посвящена кому-то. У неё есть своя история?
М.: Она посвящена не кому-то, она посвящена целой команде. В Пном-Пене мы посетили госпиталь Кальметт. Как часто бывает в местах, где сложная обстановка, мы встретили коллективы, которые совершают на самом деле потрясающие вещи. В этом случае так и было, мы увидели простых врачей, которые делают прекрасную работу. Существует множество организаций: «Врачи мира», «Врачи без границ». Когда видишь, как они работают, это действительно потрясает. Это современное явление. Я очень хорошо понимаю, почему молодые люди 15-20 лет увлечены этим. Это способ жить и в то же время большое человеческое дело.
Ф.: Чувствовать, что ты можешь помогать другим людям – это потрясающе. Эта песня – способ их поприветствовать.

Вы много сделали: записывали коллективные альбомы для больших гуманитарных акций, вы принимали участие в работе организации Балавуана, я где-то прочитал, Франс, что вы, не отказываясь от такого рода деятельности, намереваетесь заниматься ей, не раскрывая своего участия.
Ф.: Мне немного это надоело. Сейчас из-за любой ерунды вас просят записать диск. Это больше не имеет никакого влияния. Все записывают диски по малейшему поводу. Там всегда присутствует желание делать добро, но я с большим подозрением отношусь к людям с благими намерениями. Я больше не хочу проявлять себя таким образом. Мне несколько раз звонил Мишель Жилибер, потому что мы вместе этим занимались. Я сказала ему: «Теперь с этим покончено. Я очень хочу клеить конверты, но больше не хочу идти на телевидение».
М.: Это сложно, потому что нельзя также поставить на всём крест. Диск против СПИДа, например, это хорошо. Хорошо, что делаются вещи, которые могут заставить людей говорить на некоторые темы. Важно не только привносить деньги, но и говорить об этом. Но не нужно и делать всё время одно и то же. К тому же, как только вы от чего-то отказываетесь, вас спрашивают: «Но почему вы не сделали этого?».

Франс, я удивлён тем, что застал Вас в Раматюэле. Я был уверен, что Вы в Сенегале.
Ф.: Летом – а вернее, для них это зимняя пора – у них очень тяжело в смысле погоды. И потом, у меня дома ремонт. Приезжать сюда в июле стало для нас привычкой. Для детей очень важно приезжать в какое-то место в одно и то же время, встречаться с друзьями. Когда я была маленькая, я с семьёй всегда ездила летом в одно и то же место. Это приятно, это оставляет вам воспоминание на будущее.

Сенегал – это любовь с первого взгляда?
Ф.: Я давно туда езжу, но только несколько лет назад я очень привязалась к этой стране и к Африке. Сейчас это стало мне необходимо. Когда я не езжу туда в течение двух-трёх месяцев, мне действительно хочется туда вернуться.

Вас там называют «Светловолосой негритянкой». Это так же название одной из песен с альбома. Мишель, это Вы придумали это прозвище?
М.: Нет, это Франс мне о нём рассказала. Я был поражён этим прозвищем, которое ей там дали. Впрочем, я обнаружил, что это не очень оригинально. Книги и фильм были названы «Светловолосая негритянка». Это существует давно. Это довольно забавная мысль, что может быть такая смесь.

Есть ли у вас другая собственность где-нибудь в мире?
Ф.: Мы ищем её. Искали несколько месяцев назад.
М.: Я часто ездил в Англию и в Соединённые Штаты, где мы записывали «Starmania» на английском языке. Я начинаю хорошо там себя ощущать, особенно в Соединённых Штатах, потому что там музыка полностью составляет часть жизни, и это делает меня счастливым.

На западном побережье?
М.: Даже в Нью-Йорке, намного более жестком городе. Что я там особенно люблю, так это контакт с музыкантами, всеми людьми, которые занимаются музыкой. У меня впечатление, что там другая манера видеть музыку. Это идёт мне на пользу. Я черпаю силы в отношениях, которые я могу иметь там с музыкантами и всеми людьми, находящимися в области музыки.

В эти последние годы, когда люди говорили о вашем возвращении на сцену, вы вроде бы хотели отойти немного в сторону. В конце концов, вы возвращаетесь вдвоём, вместе, почти как единое целое.
М.: Мы очень давно этого хотели. Поскольку Франс больше не хотела записывать сольные альбомы, мне ещё больше захотелось сочинять. Песни очень легко «испаряются», они довольно быстро исчезают. Мы нашли такой вот способ заново ввязаться в эту авантюру. Записывать альбом вдвоём, с немного другой музыкой – это авантюра.

Франс, почему Вы больше не хотели выступать на сцене?
Ф.: У меня было чувство, что я достигла пика чего-то, пика моей артистической карьеры. Я была в восторге от последнего концертного тура, который я сделала. Мы объединили на сцене африканскую музыку, американских и французских музыкантов. У меня было впечатление, что это некое завершение. Я не знала, что ещё я могла попробовать сделать такого, что сделало бы меня ещё более счастливой, чем это турне и альбом «Babacar». Нам потребовалось отбросить в сторону наше «я», чтобы стать одним единым человеком. Мы хотели, чтобы это было похоже на группу, мы не хотели, чтобы люди узнавали наши голоса. Нам нужно было найти такой звук, который бы хорошо смешивался.

Работа заняла 9 месяцев… Теперь, когда ребёнок родился, на кого он больше похож: на папу или на маму?
М.: Я думаю, что это некая смесь. Он написан папой, а большая часть его музыкального оформления сделана мамой. Если бы я работал над этим диском один, он не был бы этим диском…

Несколько недель назад вы устроили небольшой вечер для друзей в Париже, в New Morning, чтобы попробовать себя на сцене и показать вашим друзьям песни с альбома. Это явно был интимный вечер. Поговаривают, что ваши концерты тоже будут немного интимны.
Ф.: Да, мы очень этого хотим. Впрочем, выбор зала Cigale достаточно символичен. Мы оба очень устали от больших шоу. Выступать на сцене – значит сообщать что-то людям. Мы хотим найти новые силы вместе с людьми, близкими нам по духу.

Мишель, некоторое время назад у вас были планы в кино. На чём вы остановились?
М.: Мне пришлось отложить некоторые вещи, чтобы записать этот альбом и готовиться к концертам. Это не делает меня несчастным, потому что сюжет фильма, который я хотел бы снять, несовременен. Так что это не проблема, это действительно является частью вещей, которые я хочу сделать в будущем.

А Вы, Франс, в одно время планировали обратиться к постановке концертных выступлений. Вы, впрочем, уже участвовали в постановках. С этим покончено?
Ф.: Вообще, я не знаю, смогла бы я осуществлять постановку концертов. Мне нравиться руководить, так что я способна к такого рода деятельности. Но этого недостаточно. Я думаю, что была бы неспособна сделать всё это в одиночку. Когда Мишель работал над «Starmania», это было интересно. Я бывала рядом каждый день. Ставить такой спектакль меня бы увлекло, но мне бы нужно было, чтобы рядом находился или Мишель, или же кто-нибудь другой. Я не смогла бы всё решать одна. Это сложная профессия, и я совсем немного в ней работала. В данный момент я считаю что ещё учусь.

Что Вы делали в течение этих двух-трёх лет, когда о вас ничего не было слышно? О Мишеле мы знали, а о Вас ничего. Это секрет?
Ф.: Нет. Я много думала. Много ездила вместе с Мишелем. Мы ездили в большие путешествия на другой конец света, увидеть другие горизонты. У меня двое детей, как вы знаете. Я думаю, что им хорошо, они в хорошей форме, и это благодаря времени, которое я им сама посвятила.

Нет ли у вас ощущения, что у вас впереди есть ещё неисполненные мечты?
Ф.: Вчера на пляже один человек почитал мне по линиям руки. До этого я никогда на такое не соглашалась. Но так как у меня сейчас немного тревожный период, то я подумала «Ну что же! Может быть это меня немного отвлечёт». Этот человек сказал мне необыкновенные вещи. Он сказал мне, что что-то совсем скоро случится. Я понятия не имею, что это может быть. Он сказал мне: «Вы заслуживаете себе бессмертие». Я ответила ему: «Но ведь не моей скромной карьерой певицы я заслужу себе бессмертие? Это произойдёт совсем скоро?» Он ответил мне: «Совершенно верно». Так что я без боязни жду, что произойдёт. Я ожидаю этого.
М.: Мне очень интересно узнать, что же выберет бессмертие.